Как мы зарабатывали в детстве

[барбос]

Сейчас появилась затейливая штука: в банках и других местах, очень любимых нашим народом, завелись электронные очереди. То есть когда человек нажимает на аппарат, оттуда высовывается билет с номером, а человек потом ждёт, чтобы его номер через час или два обозначился на экране.
Ну вот я своим пацанам предложил: это ж достойный заработок! Вернулись с уроков. Зашли в банк. Получили талончики. Часок потусовались. Вошёл новый дядя. Вежливо спросили: "Дядя, побыстрее обслужиться не желаете?" Думаю, что любой клиент не пожалеет десяти рублей, чтобы сильно не томиться в очереди. (Часть выручки, конечно, следует отдавать вахтёрше. А на 8-е марта ещё и цветы ей подарить).
Торговля очередью - давно испытанный и надёжный вид бизнеса. Уж во всяком случае он не сопряжён с отъёмом денег у младшеклассников и ограблением ночных киосков.
Пацаны вроде и не отказались, но как-то надолго задумались. А ведь долго над такими заманчивыми предложениями размышлять неразумно - не успеешь оглянуться: выпускной бал, армия, свадьба, развод, алименты, нищета, старость, больница, смерть. А ведь могли бы и очередь ещё успеть продать!

[Умник]

Как мы с Андрюшкой сдавали соседские бутылки.

Учился я тогда классе в четвёртом или пятом. Жили мы с закадычным дружком Андрюшкой Заикой в соседних квартирах на одной площадке четырёхэтажки, что стояла напротив входа в Парк имени Гастелло города Кызыл – столице советской Тувы.
На той же площадке жила симпатичная семейная пара. Фамилия у них была Гатиловы. Главу семейства звали Анатолием и работал он инженером-энергетиком, а имени его супруги я сейчас и не вспомню. Помню, что своих детишек им Господь не дал, и они усыновили малыша, которого оставила в роддоме красноярская студентка.
И вот однажды эти милые люди предложили нам с Андрюшкой сдать стеклотару, хранящуюся в их кладовке в подвале. По условиям сделки половину вырученной суммы мы должны были вернуть нашим работодателям, а вторая половина доставалась нам с Андреем и была впоследствии поделена нами по-братски.
Не подумайте, что деньги достались нам на халяву. Сначала бутылки нужно было очистить от этикеток. Ввиду отсутствия в подвале источника воды и необходимой для отмачивания наклеек тары, этикетки пришлось отскабливать ножами. Работёнка была ещё та.
Бутылки ёмкостью 0,5 литра из-под местной газировки под названием Саяны, приготовленной, если верить надписи на этикетке, на золотом корне, что очень похоже на правду, так как напиток действительно был очень вкусным и действительно замечательно утолял жажду – кока вместе с пепсиколой отдыхают – были семечками. Этикетки с них слетали за два – три прохода ножа, а иногда и вовсе отваливались сами собой.
Другое дело стеклотара из-под импортных – болгарских и венгерских – соков и вин. Клей у наших братьев по соц. лагерю был какой-то очень уж качественный и они его нисколько не жалели. Теперь я смекаю, что, вероятно, клей был буржуйский, а может, буржуйской была и вся технологическая линия по производству стеклотары, включая наклейку этикеток, но если «наши» этикетки отскакивали вместе со слоем клея (к стеклу клей отечественного производства в принципе не брался), то иностранная бутылка, будучи непосильными трудами освобождена от этикетки, продолжала нести на своём теле слой клея с остатками бумажных вкраплений.
Но всё же бутылки нами с Андрюхой были побеждены, перевезены частями на великах к пункту приёма стеклотары и успешно сданы. Насколько я помню заработали мы тогда с Андреем рублей по пять или даже по десять.
Вот такая история.