Школьные каникулы они проводили у своих бабушек в соседних деревнях рядом с райцентром. Ласковым нежным туманом в их сердца вошла первая влюблённость. Но, вероятно, все или многие из нас это чувство встречают крайне застенчиво. Уже понимая и признаваясь себе в случившемся, они продолжали вести себя как все ребята и девчонки, собирающиеся поутру лишь на речку или в лес, чтобы вместе было весело. Но время требует от нас решимости. Уже был канун первого сентября, обрекавший разъезжаться по разным далёким домам к родителям и учителям, которые теперь представлялись странными детскими воспоминаниями. Неизбежность разлуки не оставила им выбора и они договорились о свидании в городском парке.
Прошло уже много после назначенного времени - её всё не было. Он помнил её лицо, её жесты. Он видел, как она в своих сандалиях идёт по дорожке к скамейке парка. Но её не было и час, и два. Нет, она не могла ни обмануть, ни пошутить. Она искренне сказала, что придёт. Вечернее августовское солнце ласково светило сквозь листву огромных лип. Мимо проходили мамы и бабушки с гомонящими малышами, велосипедами и мороженым. В груди щемило. "Наверное, я что-то не так ей сказал, чем-то её покоробил? Испугал? Смутил? Я что-то сделал не так? Ведь она не могла просто не придти! Она не могла!" На душе было больно, мучительно, но почему-то очень светло. Возможно, потому что он думал о ней.
Когда стало смеркаться, он перестал надеяться и пошёл в деревню. Лето закончилось. Ты миновал некое чудо, которого более никогда тебе не будет дано, но которое навсегда останется с тобой. Как удивительный пейзаж, представший, когда идёшь на байдарке по быстрой речке: течение не поворачивает вспять.
Через год они - весьма повзрослевшие - увиделись вновь. Да, и заговорили о том последнем августовском вечере. По её словам, у неё то свидание оставило примерно такие же воспоминания. На такой же скамейке в том же городском парке: они ждали друг друга на разных аллеях. Переживания не оставили никому из них шанса для сомнений, для догадки пройтись по парку.
Зыбкой, трепетной драгоценностью чувственный опыт этого вечера у него остался на всю жизнь. Насмешливо над самим собой он порою думал: "Если бы не ошиблись тогда с аллеями, та подростковая влюблённость могла бы перерасти в большее, воплотиться в целую судьбу. Но ни у меня, ни у неё не оказалось и не осталось бы в жизни именно того буйного, феерического августовского вечера".