Оставить комментарий

Несколько мыслей о Камчатке

Колонии Р. А. Компании уступлены американцам. В это же время Камчатка оставляется на произвол обстоятельств. Порт в Петропавловске закрывается: медики отзываются: недугам - простор! О продовольствии, приготовлением которого для края напредь сего озабочено было начальство, должны подумать теперь сами жители. А из-за моря, без содействия отныне, чего тут выдумаешь?

Российско-американская колония из добрых рук переходит в другие руки дорые же. Но что будет с Камчаткой? - Оставленная себе самой, где возьмёт она хлеба, соли, масла, чаю, сахара, свечей, мыла, холста для белья, сукна или чего-нибудь подобного для верхнего платья?

Правда, американцы могут привозить в Камчатку всё нами исчисленное. Но подвоз этого не обязателен, он может и не быть. А что, если в который год не вздумается ни одному американцу посетить Камчатку для торговли. Лишения почувствуются невообразимо тяжкие! Допустим впрочем, что этого никогда не случится: иностранная торговля никогда не изменит Камчатке, рассчитывая на её соболей. Но в состоянии ли она вполне удовлетворить требованиям края? Кроме исчисленных выше потребностей, есть ещё предметы первой надобности, которые иностранцы не доставляют: ржаная мука, русские крупы, русские постные масла, русская обувь, русские недорогие сукна, ладан и свечи для церквей и пр. и пр. А найдутся ли из русского купечества охотники снабжать этим Камчатку? Вопрос этот вызывает другой: каким путём из Иркутска или Якутска купечество будет попадать в Камчатку? Из Охотска проплыва в неё, как прежде бывало, ныне нет. - Через Амур? - Но что стоит хотя бы из Иркутска добраться до Николаевска-на-Амуре? Сверх того, припасы, заготовленные для Камчатки, при провозе их через Забайкалье и через всё протяжение Приамурских селений, во всём, по-новости, нуждающихся, могут быть распроданы ещё по дороге, так что с остатками не будет купцу расчёта забираться в Камчатку. Положим, что и этого не случиться. Но как рассчитывать желающему торговать в Камчатке на отход туда судна из Николаевска и на помещение в это судно товаров? Постановления на этот счёт ещё не существует, и стало быть - всё надобно будет предоставлять случайностям. А на такие риски не всякий решится.

Наконец допустим, что в Претропавловскую гавань приплавлено всего для Камчатки вдоволь - и иностранного, и русского. Что же? Здесь только окраина полуострова, состоящая теперь, по вызове оттуда морского и гражданского чиновничества с семействами, из нескольких хижин, занимаемых духовенством и кое-кем из мещан и отставных матросов, на торговлю с которыми рассчитывать нечего. Главные покупатели в глубине полуострова - камчадалы. А оттуда в летнее время, когда приходят в Петропавловск торговые суда, никто не покажется, частью по неизвестности, что пришло в Петропавловск торговое судно, частью по неудобству в это время путей сообщения, а главное - по причине хозяйственных занятий рыбным промыслом и сенокосами, когда при недостатке рук, час камчадалу дорог. Оставлять товары в Петропавловске на зиму и в это время развозить их по полуострову в окружности до 3 000 вёрст на собаках, которые могут везти только небольшие ящички? Чего же будет стоить хранение товаров, содержание приказчиков, укупорка и развозка? Во что обойдётся тогда пара башмаков, которые ныне, как пишут из Петропавловска, продаются по 5 р. сер. за пару? И таким способом снабжения везде ли и всех ли можно будет удовлетворить? Торговец приезжает, например, в селение в такое время, когда в нём голод от неулова рыбы (это случается, но не от недостатка рыбы, а от других стихийных причин), и нет на ту пору на лицо ни одного уловленного зверя для мены на товары, или жители в разброде по лесам: вот торговцу и останавливаться здесь нет резона, тем более, что он должен дорожить запасами собственноного продовольствия, которое везёт на тех же собачках в небольших ящиках и при истощении которых рискует питаться туземною юкалою. В мою бытность в Камчатке (1834 - 1846) при значительной конкуренции торгующих иностранцев и русских капиталистов, каковы были: Иркутские - Шелехов и Мичурин, Якутские два брата Шиловых и Колесов, Охотские Бушуевы, туземные Калмаков и Сахаров, - цены на русские произведения в Петропавловсом порте были следующие: пуд ржаной муки 3 р. 15 к. (цены на серебро), тогда как она в Иркутске покупалась по 15 к. Масла скоромного и сальных свечей пуд 20 р., а в Якутске покупались по 1 р. 75 к. за пуд: стопа плохой писчей бумаги по 3 р., которая стоила в Иркутске 50 к., фунт сургуча 3 р. Пуд пшеничной муки, покупавшейся в Иркутске по 20 к., продавался в Петропавловске по 11 р. Пуд сахара, стоившего в Иркутске 7 р., по 40 р. И за всем тем часто не оказывалось ни у русских, ни у иностранцев таких вещей, которые на взгляд - мелочь, а в доме необходимы, например: утюг, сковорода, гребень, шёлк, нитки, иголки, напёрстки. Был случай забавный. В порте не оказалось ни листа писчей бумаги, а она необходима для приготовления в канцелярии начальника дел. Один торговец открыл стопу дрянной бумаги и взял за неё 77 р. серебром. "Хотите берите, хотите - не берите", - говорил он. Табак черкесский в этот год (за неприходом из Охотска судна) отпускался только избранным по 7 р. 15 к. за фунт. За фунт чаю один старик из иностранцев брал ни более ни менее, как лучшего соболя, если у кого был такой. Это было в цветущее время Камчатки, при её портофранко, при конкуренции разных капиталистов. Что же будет теперь с бедною Камчаткой? Она должна вымереть от лишений.

В 12 лет бытности моей в Камчатке я хорошо в неё всмотрелся и всегда приходил к той мысли, что обеспечить Камчатку может только хорошо организованная русская купеческая компания, котоорая бы в Петербурге фрахтовала судно, нагружала чем нужно из русских произведений, остальным запасалась бы, как то: сахаром, сахарным песком, кофеем, винами, рисом, мануфактурными изделиями и пр. во время кругосветного плавания на местах фабрикаций и вела бы в разных пунктах Камчатского полуострова постоянную торговлю, избавляя жителей от необходимости за пудом хлеба или за несколькими аршинами холста тянуться через 300 вёрст и более на собаках в Петропавловск, и не допуская дорогим зверям переходить в руки иностранцев. И эта мысль моя, высказанная бывшему в Камчатке купечеству, без внимания не оставлена. За неё крепко взялся много лет торговавший в Камчатке г. Мамонтов, и она была близка к осуществлению. Компания устроилась: г. Мамонтов был уполномочен нанять в Петербурге судно, нагрузить его и следовать для водворения торговли в Камчатку. Судно было уже заусловлено, но дальнейшему ходу дела помешало какое-то недоразумение - и за тем предприятие это не возобновлялось.

Припоминание об этой, к сожадению, не состоявшейся компании приводит меня к новой мысли: почему бы теперь не составиться подобной компании? Камчатка последним своим положением вызывает подать себе руку помощи, без которой скоро опустеет, и неисчислимые от неё выгоды, которые при благоразумном управлении несомненны, будут доставаться иностранцам или пропадать без пользы. В настоящее время со стороны компании услуга Камчатке была бы, как нельзя более, благовременна; и Камчатка нашлась бы чем вознаградить своих продовольствователей.

1. На всём полуострове камчатском жителей не более 5 000 всех званий, возрастов и обоего пола. В этом числе Камчадалов, способных к звериному промыслу, до 800 душ. И если эти немногие, развлекаемые домашним хозяйством, благовременным и безвременным развозом властей, рассыльных с бумагами и без бумаг, казённых и частных тяжестей, особенно в зимнее время, когда лов зверей, - и поэтому не смевшие даже далеко отлучаться от домов своих, - если они, так сказать, близ жилищ своих находили возможность промышлять соболей, лисиц чернобурых, сиводушек и красных, росомах, выдр, горностаев, песцов, настолько (в разговоре с купечеством узнавал я, что соболей из Камчатки вывозилось в год до 200 сороков), что поддерживали торговлю в крае вышепоименованных капиталистов, не считая мелочных торговцев, не говоря о взносе зверей в ясак или в тёмные дачи, которые едва ли не равнялись открыто выторговываемой купечеством пушнине: то что сказать, если бы при управлении компании всякая сторонняя тягость с камчадалов снялась и был бы дан им простор следить зверей уже не вблизи своих хижин, а в тех хребтах и ущельях, где, может быть, не бывала нога человеческая, между тем как соболи и лисицы остаются там не тронутыми? А кому неизвестно, что соболи и лисицы камчатские превосходят качеством всех своих соименников и соименниц на земном шаре? Сверх того камчадал, стараясь уловить на ту или другую свою надобность лишь соболя или лисицу, на остальных зверей не имеет времени обратить внимание. Между тем в большом изобилии там медведи и волки, и опять с такими превосходными шкурами, каких мне нигде кроме Камчатки, видеть не приходилось. Компания усилила бы и эту промышленность.

2. А вот посмотрите на устье р. Камчатки, вливающейся в Берингово море. На льдинах чернеются отдыхающиеся превосходные морские бобры. Простодушный нижне-камчатский мужичок бац из ружья: ни в одного не попадёт, а всех распугает. Оттого и промысел этих дорогих зверей ограничивается в год 2 - 3 щтуками. При способе ловли бобров, употреблявшемся Р. А. Компанией - стрелами, дело будет другое.

3. Рыбы в Камчатке вкусной, питательной, никогда не приедающейся, известной под наименованиями хайка, кажучи и чавычи, от 8 до 10 фунтов (а чавыча бывает в пуд и более), - дивное изобилие. Торговвавшие в Камчатке американцы, стоя судном в малой губе Петропавловской гавани, от нечего делать, забрасывали около судна сеть, уловленную рыбу солили в бочки, и на Сандвичевых островах продавали по доллару штуку. Это вызвало одного из камчатских купцов (Калмакова) открыть солёною рыбою торговлю за границею. Но его капитала не хватило на обзаведение, никто ему не помог, и намерение не исполнилось. У нас в Иркутске в магазинах нарасхват раскупаются балыки из этой рыбы, приготовляемые в Охотске, по 1 р. сер. за штуку. А если ещё заняться приготовлением сельдей, которыми кипит Авочинская губа, тогда может быть не понадобилась бы для Сибири и голландская. Камчатские сельди особенно хороши копчёные.

4. В бытность мою в Камчатке на рейде стаивало до 50 китоловных судов разных наций. Все эти китоловы надеялись наполнить свои грузы китами, плавающими около камчатских берегов. Сердце болело, что такое богатство из русских вод уходило в иностранные руки.

5. На западном берегу полуострова между реками Кликилем и Лесной, вливающимися в Охотское море, целые аметистовые утёсы. У меня было несколько огромных штук в виде тыквы, начинённой аметистами. К сожалению, по тяжести не мог я их вывезти в Иркутск.

6. Возвращавшийся из Камчатки начальник Р. Г. Машин [01] показывал мне самородок золота в виде большой горошины, поднятый им самим в Камчатке. Золото это признано было в Иркутске безмерно отличного качества. - Не знаю, в каком количестве, но есть в одной реке близ Курильской лопатки жемчуг. Несколько зёрен от меня было послано в Иркутск к преосвященному, и несколько подарено бывшему в Камчатке на кругосветном судне князю Е. А. Голицыну [02] .

Вот какими сокровищами обладает Камчатка, только мне поверхностно известными, на которые до сих пор не было обращено внимания, и которые, кажется, достаточно могут вознаградить обращённую на этот край благоразумную деятельность.

Многоо ли и чего бы потребовалось завозного на продовольствие края со стороны Компании?

Рыбы на всём полуострове такое изобилие, что можно пропитать всю вселенную. И как не затейлива ловля! Только в одном Петропавлоском порте ловится она неводами. В остальных местах, заселённых и незаселённых, реки и речки в летнее время бывают набиты рыбою. Где нужно, реку перегораживают колльями, к которым наплывает из моря рыба стремясь вверх по течению, в таком несметном количестве, что от наплыва одной на другую, верхние ряды пекутся уже на солнце, но никогда не опустятся назад. Из этого резервуара берут крючком рыбу, сколько кому надобно. Раз довелось мне быть на прогулке в окрестностях Петропавловского порта с одним из американцев, великорослым и сильным. Увидев в одной крошечной речке такой диковинный затор огромной рыбы, он стал делать опыт вынимания её крючком, - вынул 800 штук, и более трудиться был не в силах, - дюжая рука его устала.

Дикие олени и дикие бараны дают превосходно-вкусную пищу. И если камчадалы не вдоволь ими пользуются, то потому что ходить за ними далеко, - звери эти живут в сопках не близко от селений, да и уловленную добычу надобно тащить на себе, у него нет лошади, а собаки в это время, летнее, бывают уже не пригодны.

Ксати о лошадях. В Камачатке есть завозные через Гижигу из Якутска. К имеющимся ныне лошадям остаётся прибавить, стоит только приплавить морем жеребцов и кобылиц, и при изумительной растительности полуострова, они размножатся скоро.

И коровы в Камчатке есть также завозные. Доятся по три раза в летний день, молока дают много и хорошего. Теперь их в Камчатке небольшое число, однако такие, что из селений привозилось на продажу в Петропавловский порт коровье мясо в значительном количестве и продавалось в мою бытность по 7 р. 15 к. сер. за пуд. В течение 12 лет один я мог бы иметь порядочный табун рогатого скота, если бы решительно не препятствовал этому недостаток рабочих рук. При всём изобилии трав не было возможности запасти сена на зиму более, как на одну, а много-много на две скотины. Остальных необходимо было убивать. Матросам (всей команды было тогда человек до 30) не до того, чтобы наниматься для сенокошения другим, им надобно было и рыбу запасать, и каждому свою корову прокормить, и избу покрыть, и в то же время службу нести. Но будь руки для поставки сена, тогда рогатый скот до того бы расплодился, что и мяса жители бы не проедали, и масло было бы своё, не завозное.

Начальник Камчатки Шахов [03] разводил свиней, доставленных на иностранном судне. Какое им было приволье! Не знаю, продолжается ли теперь свиное племя.

Хлебопашество в Камчатке дело доказано - возможное. Если оно теперь в самых ничтожных размерах, то опять от недостатка рабочих рук.

Овощи родятся все (кроме огурцов) в изобилии, крупного и лучшего качества.

Славен кедровник, покрывающий весь полуостров, даёт орехи, не много мельче иркутских, но зато вкуснее их. И это продовольствие пропадает от неимения рук для собирания, тогда как, при устранении этого препятствия, можно бы в избытке выделывать ореховое масло, и даже отправлять за границу.

Ягод: морошки, голубели, особенно приятного вкуса жимолости, брусники, черницы, шикши, черемхи - многое множество.

Последний начальник Камчатки Р. Г. Машин [01] обратил внимание на камчатскую крапиву.. Собрал в порт несколько девочек из селений, указал им ткать из крапивы полотно. Вещь вышла прекрасная. Я имею у себя образец такой ткани.

[Примечание. Когда в 1848 году прибыл в Иркутск г. генерал-губернатор Муравьёв и удостоил меня вопросами о Камчатке, я сказал ему: населите Камчатку, чтобы не было в ней недостатка в рабочих руках и этот край ничего от правительства не потребует, а сам даст правительству много, - Николай Николаевич, обсудив мысль мою со всех сторон, признал её, при своём проницательном уме, верною и начал заселять край через вызов семейств из России, и уже водворял несколько; но потом отвлечён был Амуром, и Камчатка осталась по-прежнему безлюдною.]

Во всяком случае снабжение полуострова не представляло бы особенных затруднений для компании, равно и для торговли. Складочные пункты на первый раз могли бы быть в Петропавловской гавани, по восточному берегу в Ключевском многолюдном пред прочими и центральном селении от Нижнекамчатска вверх по р. Камчатка в 80 верстах и в селении Дранкинском, где центральная для северных камчадалов и для олеторцев церковь. По западному берегу в Большерпикп и Тигилп . Во все эти места доставка морем. Рейды давно изведанные, разве крове Дранкинского. В Дранку и Тигиль будут приезжать за покупками с своими пушными зверями ближайшие к первой олеторцы и кочующие близ Тигиля коряки, с Анадыра чукчи, и из Гижиги торгующее там купечество, чем хлопотать ему о доставке товаров и продовольствия из Иркутска. Эти соображения на первый раз, а там время и опыт указали бы, что надобно делать.

04 июля 1867 г.

Иркутск

Протоиерей П. В. Громов [04]

Справочный материал

Примечание 01. С 21 августа 1845 г. по 1849 г. Начальником Камчатки был Ростислав Григорьевич Машин, капитан второго ранга, дворянин. В 1820 г окончил Морской кадетский корпус, в 1827 г. произведён в мичманы, в 1833г. - в лейтенанты. Ходил на шлюпе "Диана" под командованием капитан-лейтенанта Станюковича, фрегате "Эммануил", корвете "Львица". В 1835 году поступил на службу в Российско-Американскую компанию. В 1855г. произведён в контр-адмиралы. ("Правители Камчатки", http://www.kamlib.ru/resourses/praviteli.htm)

Примечание 02. Голицын Евгений Александрович (1822—1854), князь, сын Н. И. Голицыной капитан-лейтенант, адъютант генерал-адмирала, великого князя Константина Николаевича Совершил кругосветное плавание на Камчатку

Примечание 03. Я. И. Шахов по происхождению из дворян, в 1799 г. окончил Морской кадетский корпус с производством в гардемарины, в 1801г произведён в мичманы, в 1815 году уволен со службы по болезни в чине капитан-лейтенанта. Был архитектором, надзирателем Казанских соборов, откуда уволен по болезни в 1826г. с возвращением военного чина.

Будучи начальником Камчатки, не нашёл общего языка с притоиереем П. Громовым, со многими чиновниками, которые характеризовали его как человека заносчивого, строптивого .Жалобы на Шахова привели к тому, что генерал-губернатор Восточной Сибири Руперт предписал сменить Я. И. Шахова на посту начальника способнейшему офицеру Глебу Семёновичу Шишмарёву. Сам Шахов также просил об отставке ввиду своего болезненного состояния. Покинул Качатку 12 июля 1839 г. ("Правители Камчатки", http://www.kamlib.ru/resourses/praviteli.htm )

Примечание 04. Протоиерей Прокопий Громов прибыл в Камчатку 15 сентября 1834 г. Он родился 07 июля 1801 г. в семье тулунского священника (священниками были его дед, прадед, все его дяди). Закончил духовную семинарию, академию, получил звание кандидата богословия, назначен в Иркутск в консисторию как цензор проповедей, вёл переписку с Камчаткой, читал рапорты протоиерея Никифорова. В Иркутске Громов встречался с офицерами, бывшими на Камчатке, с А. В. Голенищевым. Он приглашался на Камчатку одновременно с Шастиным, но в 1828 г. выехать он не смог (у него уже было 2 сына, ожидали третьего ребенка). 31 августа 1833 г. последовал указ об определении его настоятелем Петропавловского собора, благочинным Камчатских церквей и первоприсутствующим в Камчатском духовном правлении. 15 сентября 1834 г. на транспорте "Елисавета" Громов приехал в Петропавловск и пробыл на Камчатке до 26 августа 1846 г. Живя на Камчатке, Громов вёл дневник (он сгорел вместе с библиотекой в 1879 г.), изучил корякский язык. Считал Камчатку одним из богатейших уголков обширной России. В 1851 г. он становится одним из учредителей Сибирского отдела Русского географического общества, занимается разборкой дел Иркутскою архива. Напечатал более 30 работ. В 1860-1861 гг. принимал участие в организации Иркутской публичной библиотеки. У Громова было 12 детей, умер 31 августа 1880 г.

"Православная церковь на Камчатке в XIX веке", А.Б. Ефимов, замдекана миссионерского факультета ПСТГУ (БПДС - "Миссионерское обозрение" N 12, 2005 год)

http://seminaria.bel.ru/pages/mo/2005/mo12_st_4.htm

Оставить комментарий